"Сказание" Глава 1

«Алексей Петрович Ермолов родился в Москве 24 мая 1777 года.
Отец его был небогатый помещик Орловской губернии, где и служил, между прочим, председателем гражданской палаты, а в последние годы царствования императрицы Екатерины II управлял канцеляриею графа Самойлова.

Мать Алексея Петровича, Мария Денисовна Давыдова, родная тётка известного партизана и поэта Давыдова, была в первом браке за Каховским, и от этого брака у неё был сын Александр. Оба её сына как бы с самым материнским молоком всосали способность не мириться ни с чем низменным по натуре. Мать Алексея Петровича, по выражению одного близкого её знакомого, «до глубокой старости была бичом всех гордецов, взяточников, пролазов и дураков всякого рода, занимавших почётные места в служебном мире».

Н.С.Лесков, "Алексей Петрович Ермолов.
Биографический очерк"

Род Ермоловых

«Фамилию Ермоловы носят несколько родов, происходящих от разных лиц, принадлежащих к различным сословиям и по-разному проявивших себя в истории России. Наиболее известен род Ермоловых, который, согласно семейной легенде, включенной в Общий Гербовник Дворянских родов и тем самым официально признанной, начинается от Араслана-Мурзы-Ермолы (в крещении Иоанна), выехавшего из Золотой Орды к великому князю Московскому Василию Иоанновичу в 1506 году.

Первые документированные сведения о Ермоловых относятся к 1611 году, когда правнук Араслана Трофим Иванович был внесен в Боярскую книгу по Москве. В XVII веке представители рода служили дворянскую службу в провинции и в столице, многие из них получили московские чины (были жильцами, стряпчими, стольниками), несли воеводскую службу, участвовали в многочисленных военных походах (в том числе Чигиринском в 1677 г., Крымском 1687—89 гг.). Наиболее выдающимися представителями рода Ермоловых в эту пору были: Фёдор Романович, дворянин московский (1671—77), в 1673 году голова московских стрельцов; стольник Лев Романович; стольник Фёдор Романович и стольник Дмитрий Михайлович, участвовавшие в Крымском походе 1687—89 гг., и Пётр Михайлович, воевода в городе Яранске, брат последнего.

В XVII веке Ермоловы владели поместьями и вотчинами в Арзамасском и Алаторском уездах, к началу XVIII века расселились также в Кинешемском, Шацком, Муромском, Саранском, Курмышском, Нижегородском уездах…»

«Российский гуманитарный энциклопедический словарь».
Статья «Ермоловы»

«Родоначальник рода Ермоловых Араслан Мурза Ермола, при

крещении наречённый Иоанном, в 1506 году выехал из Золотой Орды к великому князю Московскому Василию Иоанновичу. Правнук Араслана, Трофим Иванов сын Ермолов, в 1611 году вписан в Боярскую книгу по Москве. Осип Иванов сын Ермолов от царя и великого князя Михаила Фёдоровича (Романова) за Московское осадное сидение пожалован поместьями. В «Отдельныя книги поместий Осипа, Трофима, Романа Ермоловых» говорится:

«…всего Трофиму Ермолову отделено Утишье в деревне Круглинской, и за лесом в селе Черновском, и в деревне Олхимовке 308 чети в поле, а в дву по тому ж сена 420 копен, в оклад, в 400 в 50 чети… Да Осипу ж отделено в Орзамасском уезде за Шатковским лесом, на реке Пьяне в селе Черновском пашни и перелогу дикова поля 76 чети с осьминою в поле, а в дву по тому ж, земля добра, сена 150 копен». («Арзамасские поместные акты»(1578—1618). М., 1915, №208, 106 г., 30 июля, с.286)

И другие из рода Ермоловых верно служили российскому престолу дворянский службы стольниками и в иных чинах и жалованы были от государей поместьями.

Ермоловы владели вотчинами во многих губерниях Российской империи, в том числе и Нижегородской (село Черновское).

Известно, что Иван Васильевич Ермолов участвовал в Казанском походе третьим воеводою шестого сторожевого полка, а также в шведском походе 1549 года третьим воеводою шестого передового полка. Принимал он участие и в Полоцком походе 1551 года.

Костромской дворянин Василий Богданович Ермолов умер от ран, полученных при осаде Смоленска, в 1634 году.

Иван Степанович Ермолов, возведённый в московское дворянство и пожалованный чином стряпчего, служил в Симбирском полку князя Я.Ф.Долгорукого. После его смерти в 1694 году наследником имений становится сын Фёдор Иванович Ермолов. Он был одним из богатейших помещиков Нижегородской и Симбирской губерний. Фёдор Иванович служил в лейб-гвардии Измайловского полка. Оставил службу в чине поручика.

Родственником владельцев Черновского был прославленный боевой генерал, герой Бородина Алексей Петрович Ермолов».

В.М.Смирнова,
учитель истории Черновской средней школы

«…В XVIII веке представители рода по-прежнему занимают посты на военной и статской службе. Леонтий Петрович (ум. 1739 г.) — стольник и воевода в Елатьме, его брат капитан Михаил Петрович (род. 1691 г.) участвовал в Крымской кампании 1730-х гг. (в частности, при взятии Перекопа, Бахчисарая, Очакова), в Днепровском и Хотинском походах. Владимир Леонтьевич (род. 1704 г.) — полковник, затем статский советник, исполнял должность Белгородского вице-губернатора. Его брат Алексей Леонтьевич (род. 1714 г.) — полковник, депутат комиссии о сочинении проекта Нового Уложения в 1769 г., в 1778 г. — представитель палаты уголовного суда в Новгородском наместничестве, действительный статский советник. Их брат Пётр Леонтьевич — надворный советник, в 1765 г. — прокурор в Вологде. С конца XVIII века и на протяжении всего XIX века род Ермоловых выдвинул целую плеяду военачальников русской армии. Среди них — генерал-майор Николай Алексеевич (род. 1756 г.), участник военной кампании 1782—83 гг., завершившейся покорением Крыма, и шведского похода 1790 г., и его брат генерал-майор Сергей Алексеевич (1763—1818), участник походов в Финляндию, Молдавию и Бессарабию 1806—11 гг.; майор Дмитрий Алексеевич (1765—1809) и полковник Александр Алексеевич (род. 1766 г.), отличившиеся храбростью при взятии Очакова в 1788 году. Наиболее известен Алексей Петрович. Военными были и его сыновья от браков с черкешенками, возведенные за выдающиеся заслуги в дворянское достоинство. Генерал-майор Пётр Николаевич (1787—1844), участник Отечественной войны 1812 г. и военных операций русской армии в 1818 г. и 1822 г. в Дагестане, в 1818 г. был послом в Персии. Его брат генерал-лейтенант Сергей Николаевич (1798—1856) принимал участие в кавказских кампаниях 1822—25 гг., войне против Персии 1826—29 гг., в 1847 г. был назначен Тифлисским военным губернатором, а в 1849 г. — Витебским военным, а затем и гражданским губернатором. Третий брат генерал-майор Дмитрий Николаевич (1805—72). Генерал-майор Михаил Александрович (1794 — ум. в 1850-х гг.), сын генерал-майора Александра Петровича (1754—1834), участник Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов, автор ряда научных трудов на французском языке и переводчик повести «Выстрел» А.С.Пушкина на французский язык, женившись на дочери французского генерала графа де Лассаля, переселился во Францию и стал родоначальником французской ветви Ермоловых. Генерал-лейтенант Григорий Петрович (род. 1834 г.) известен как участник войны 1853-56 гг. Генерал-лейтенант Николай Сергеевич (род. 1853 г.) участвовал в турецкой кампании 1877 г., во время испано-американской войны был командирован в США, затем был военным агентом России в Великобритании. С конца XVIII века представители рода Ермоловых играют видную роль в губернских дворянских корпорациях. Породнившись с влиятельными дворянскими фамилиями (в первую очередь с Языковыми), составляли губернскую элиту. Многие из них занимали должности уездных предводителей дворянства, а некоторые - губернских. Наиболее активна в этом отношении симбирская ветвь Ермоловых. Действительный статский советник Александр Фёдорович (род. 1743 г.) с 1802 г. на протяжении 18 лет был Симбирским губернским предводителем дворянства. Его двоюродный брат Пётр Алексеевич (род. 1746 г.), женатый на Марии Денисовне Давыдовой, состоял предводителем дворянства Мценского уезда, затем председателем палаты Гражданского суда Орловского наместничества. Александр Иванович (род. 1810 г.), действительный статский советник, состоял предводителем дворянства Симбирской губернии (1858—70). Алексей Михайлович (1837—1911) был пионером земского дела в Нижегородской губернии, в 1867—72 гг. занимал должность председателя губернской земской управы. Статский советник Пётр Александрович (1839—87 гг.) и его двоюродный брат, гофмейстер Высочайшего Двора Дмитрий Фёдорович (род. 1855 г.), были предводителями дворянства Сенгилеевского уезда. Алексей Сергеевич (род. 1847 г.), известный автор многочисленных работ по экономике сельского хозяйства и капитального труда «Народная мудрость в пословицах, поговорках и приметах», с 1894 по 1905 годы был первым министром земледелия и государственных имуществ, с 1905 г. — член Государственного Совета. Своей благотворительной и общественной деятельностью приобрела известность камер-фрейлина Екатерина Петровна (1829—1910). Состояла попечительницей Московского городского женского Арбатского училища и городского сиротского Мазуринского приюта, основала приют-ясли для рабочих в Москве. Во время Русско-японской войны (1904) была помощницей великой княгини Елизаветы Фёдоровны в дамском комитете Российского общества Красного Креста и в обществе помощи погорельцам Москвы и Московской губернии. Была награждена орденом Святой Екатерины меньшего креста. В поколенной росписи, составленной Александром Ермоловым в начале XX в., зафиксированы 222 мужчины и 113 женщин в 16 поколениях. Род Ермоловых был внесен в родословные книги дворян Воронежской, Казанской, Калужской, Костромской, Московской, Нижегородской, Пензенской, Рязанской, Санкт-Петербургской, Симбирской и Тульской губерний.

Существуют ещё несколько ветвей дворян Ермоловых, возможно, некоторые из них принадлежат роду, происходящему от Араслана-Мурзы. Одну из них образует потомство Семёна Степановича Ермолова (род. 1761 г.), помещика Изюмского уезда, участника турецкой войны 1788-91 гг. и взятия Измаила, родоначальника харьковской ветви дворян Ермоловых. Его сын генерал-лейтенант Николай Семёнович (1800—64) был в походах против горцев (1830-е гг.). К однофамильному роду принадлежит актриса Mapия Николаевна Ермолова».

«Российский гуманитарный энциклопедический словарь».
Статья "Ермоловы"

Описание герба рода Ермоловых

«Щит разделён горизонтально на две части, из коих в верхней в правом, лазуревом поле изображены три золотые пятиугольные звезды — одна вверху и две внизу; в левом красном поле видна из облака выходящая рука с мечом. На нижней половине гербового щита, в серебряном поле поставлено на земле дерево и, по сторонам его, слева — лев, справа — единорог. Щит увенчан дворянским шлемом и короною.

Намет голубого и красного (справа) цветов с подбивкою золотом. Щит держат слева — единорог, справа — лев».

«Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи». Часть V, стр. 44.

Пётр Алексеевич Ермолов

Старинный дворянский род Ермоловых не мог не быть представленным в энциклопедии «Дворянские роды, прославившие Отечество». В XIX веке наиболее яркими его представителями были видный военный и государственный деятель, генерал от инфантерии (а затем генерал от артиллерии), герой Отечественной войны, заграничных походов русской армии 1813—1814 годов, один из выдающихся деятелей Кавказской войны Алексей Петрович Ермолов (1777—1861) и его двоюродный племянник, известный государственный деятель и учёный-агроном, министр земледелия и государственных имуществ, основатель курортного Сочи и попечитель Императорского Александровского лицея Алексей Сергеевич Ермолов (1847—1917).

Что касается XVIII столетия, то в книге отмечены двоюродные братья — фаворит императрицы Екатерины II, генерал-поручик, действительный камергер Александр Петрович Ермолов (1754—1834) и статский советник Петр Алексеевич Ермолов, одно время управлявший канцелярией генерал-прокурора страны графа А.Н.Самойлова. Нам он больше известен как отец знаменитого генерала, крупный орловский чиновник, владелец мценского села Лукьянчиково и сохранившегося в Орле одноэтажного деревянного дома, увековеченного мемориальной доской.

1 июля исполнилось 260 лет со дня его рождения. Это хороший повод для того, чтобы рассказать подробнее об этом незаурядном человеке, большая часть жизни которого прошла на орловской земле. Последнее пристанище он обрел в одном из склепов фамильной усыпальницы, находящейся в правом приделе Свято-Троицкой церкви города Орла.

Артиллерии майор

В роду Ермоловых самыми распространенными именами были Алексей и Пётр. Дед, Леонтий Петрович, воспитавший пятерых сыновей, служил адъютантом при генерале князе Н.И.Репнине. Отец же, действительный статский советник Алексей Леонтьевич (1714—1791), в шестидесятые годы назначался комендантом Киева и Чернигова, а после образования губерний — председателем Новгородской и Воронежской палат уголовного суда. От первого брака (с Федосьей Николаевной Алексеевой) у него были дочь Александра и сын Пётр, родившийся 20 июня 1746 года в Москве на Остоженской улице.

Когда мальчику исполнилось девять лет, его по установившейся традиции определили на военную службу. Точнее говоря, записали сержантом в артиллерийский корпус. В 1763 году он уже штык-юнкер, через два года — подпоручик. В самом начале 1770-х годов исполнял обязанности квартирмейстера.

Среди служебных бумаг Петра Алексеевича в Российском военно-историческом архиве сохранилась датированная 21 марта 1773 года «квитанция конторы Артиллерийской и Фортификационной поручику Петру Ермолову в отчёте по счётным спискам комиссии артиллерии в Орле 1771—1772 гг.». Это самое раннее упоминание о пребывании отца полководца в городе, с которым будет связана почти вся последующая его жизнь.

Незадолго до выхода в отставку он женился на Марии Денисовне Каховской (в девичестве Давыдовой). Дочь орловского помещика лейб-гвардии секунд-ротмистра Дениса Васильевича Давыдова, она доводилась теткой поэту пушкинской плеяды, военному писателю и гусару-партизану Денису Давыдову. От первого брака у Марии Денисовны был сын Александр, возглавлявший позже офицерский политический кружок, членом которого стал и его единокровный брат Алексей.

Увольнение Петра Ермолова с военной службы «за болезнью» с чином артиллерии майора состоялось 18 февраля 1777 года, за три с половиной месяца до рождения единственного сына Алексея. В конце следующего года семья Ермоловых пополнилась дочерью Анной.

В мценском селе

Супруги Ермоловы решили обосноваться в селе Лукьянчикове Мценского уезда, куда Мария Денисовна перевела 12 дворовых и 33 крестьянина, купленных в 1771 году у своего отца из принадлежавшего ему мценского же села Знаменское. А Пётр Алексеевич переселил в Лукьянчиково крестьян из своего сельца Лапино Рузского уезда Московской губернии. В августе 1779 года он получил межевое свидетельство на пустошь Вепринцево, находившуюся поблизости от Лукьянчикова. После перевода сюда крестьян она стала называться деревней Вепринцево.

Летом 1781 года Ермолов вынужден был обратиться в Орловскую палату гражданского суда по поводу своего поручительства перед московским банком за свою мачеху Марию Александровну (овдовев, отец в 1755 году женился на М.А.Гурьевой, урожденной Загряжской, от которой имел пятерых сыновей и двух дочерей). В палату Петр Алексеевич представил «верющее письмо» (доверенность) на имя старшего брата отца — статского советника В.Л.Ермолова и собственноручное подтверждение того, что оно — письмо — написано им лично.

«Милостивый государь, дядюшка Владимир Леонтьевич, — писал он 13 августа 1781 года, — в прошлом 1780-м году поручился я в московском государственном банке по мачехе моей Марье Александровне, по жене отца моего, действительного статского советника и Воронежского наместничества палаты Уголовного суда председателя Алексея Леонтьевича Ермолова в тысяче рублей, то, когда срок придет и надобно будет его пересрочить, в таком случае покорно прошу Вас, милостивого государя, с тем же недвижимым имением, которое и в прошлом году было по поручительству заложено, вместо меня поручиться и в обязательстве расписаться…»

В конце «верющего письма», читать которое одно удовольствие для исследователей малоизученной биографии отца полководца, стоит его автограф: «К сей копии и сказке (т.е. к подтверждению, что доверенность написана им самим) артиллерии майор Пётр Алексеев сын Ермолов руку приложил, а подлинное письмо к себе взял того ж числа».

Через два месяца он подготовил новую доверенность, адресованную «Рузского уезду сельца его Лапина старосте Никифору Иванову»: «Как у меня в оном сельце имеются крепостные мои крестьянские девки, то тебе оных желающим для покупки людям отпускать в замужество на вывод за настоящую цену и на оных от имени моего выводные давать и как там в крепостных книгах расписаться…»

Думается, читателя не должна смущать упомянутая в документе продажа людей. Крепостное право в России будет отменено только через 80 лет, а отставной Пётр Ермолов был сыном своего времени.

От него, человека умного и несколько сурового в обращении с людьми, знаменитый сын унаследовал «серьёзный, деловой склад ума». А живое остроумие и колкость языка перешли к нему, как и к Александру Каховскому, от Марии Денисовны, которая, по выражению современника, «до глубокой старости была бичом всех гордецов, взяточников, пролазов и дураков всякого рода, занимавших почётные места в служебном мире»…

Заметки на полях

«Орловский губернатор заехал посетить больную Марию Денисовну. Недугу не помогал предписанный доктором крепкий уксус четырех разбойников. — «Да доставили ли вам действительно настоящий уксус четырех разбойников?» — спросил губернатор. — «Помилуйте, А.В., да где же взять лучшего, я послала к **** (причём она назвала четырех лиц из губернаторских властей), где же найти ещё больших разбойников?»

В.Ф.Ратч, «Сведения об Алексее Петровиче Ермолове»

«...во что обмакиваете Вы перо Ваше, потому что с него стекают не чернила, а желчь».

Из письма Д.В.Давыдова А.П.Ермолову

«…Одним из самых ярких детских впечатлений Алексея Петровича было пребывание в родительском доме. «У нас была печка оштукатуренная, — тепло вспоминал он, — и на ней была нарисована Церера (богиня земледелия и плодородия) с рогом изобилия. Только штукатурка-то треснула, трещину и замазали глиной. В этом виде я помню эту фигуру и направление трещины, а мне было всего только 4 с половиною года…»
Эти воспоминания героя Отечественной войны относятся к концу 1781 года и, очевидно, к усадебному дому в Лукьянчикове.

Уездный предводитель дворянства

Проявив себя образцовым хозяином и авторитетным человеком, Пётр Алексеевич в 1782 году был избран на трехлетний срок мценским уездным предводителем дворянства. В том же году в стране проходила четвертая перепись податного населения, называемая ревизией. В «ревизских сказках» (списках дворовых людей и крестьян) указывались владельцы того или иного населенного пункта, каким образом достались им крепостные, «с показанием истинного числа разными случаями убылых и после (предыдущей) ревизии вновь рожденных и прибылых».

Село Лукьянчиково Мценской округи (уезда) представляло собой две вотчины, принадлежавшие раздельно Петру Алексеевичу и Марии Денисовне Ермоловым. Староста первой из них, Семён Степанов, «по силе состоявшегося в 1781 году ноября 16 дня Ея императорского величества и в народ опубликованного манифеста, с ведома господина моего» указал, что за ним в селе числится 149 крестьян вместе с дворовыми людьми, из них 78 мужского пола.

А староста вотчины Марии Денисовны Иван Игнатов сообщил ревизионной комиссии, что за его госпожою значится 45 крестьян обоего пола, в том числе 12 дворовых людей, в обязанности которых входило не обрабатывание господской земли, а содержание усадебного дома, конюшни, скотного двора и других хозяйственных построек. Помните, у Пушкина: «Вот бегает дворовый мальчик...»? Речь идет о сыне дворового человека, которому не обязательно играть во дворе.

Выбранный уездным предводителем дворянства, Петр Алексеевич стремился упрочить свое имущественное положение. В 1783 году он неоднократно обращался в мценский уездный суд по вопросу регистрации купленных им по соседству с Лукьянчиковым земель.

В одном из его прошений читаем: «Бьёт челом мценский помещик артиллерии майор Пётр Алексеев сын Ермолов, а в чём мое челобитье, тому следуют пункты: сего 1783 года октября 12 дня мценский помещик капитан Илья Леонтьев сын Борзенков продал мне крепостную свою землю, состоящую прежде в Орловском уезде, что ныне в отделенной части Мценской округи, в урочище на реке на Большой Оптухе по обе стороны в гору Оптухи до Морачева броду… земли с лесом и с сенными покосами и со всеми угодьями пять четвертей шесть четвериков с половиной с пятой долей четверика (мера площади четверть равнялась 0,5 десятины или 8 четверикам)…» За указанную землю Пётр Алексеевич заплатил десять рублей.

В.Власов, "Отец полководца" ("Орловский вестник")

История села Черновское
Нижегородской области

Название села

Черновское село на реке Пьяне, одно из старинных поселений Нижегородской области, возникшее не позднее XVI века, название получило, по всей вероятности, от чёрных (лиственных) лесов, некогда окружавших это село.

Очевидно, в какое-то время село, возможно, называлось Покровским. С названием его связано одно предание.

Когда Екатерина II объезжала империю, то на её пути встало и нынешнее Черновское. К визиту матушки государыни тщательно готовились. Навели мосты, дорогу замостили дубовыми брёвнами, чтобы никакой дождь не развёз густой и жирный чернозём просёлка. (Когда австрийские пленные солдаты после Первой мировой войны прокладывали через село дорогу, дубовые брёвна в некоторых местах выворачивались из земли). Но Екатерине всё же не повезло. Сказывают, что при въезде в село её карета искупалась в чёрной жиже, после чего императрица в гневе воскликнула: «Какое же это Покровское? Это Черновское!» И с тех пор зовётся село Черновским.

Но это всего лишь предание, которое передаётся в Черновском из поколения к поколению. Но П.П.Трубе в книге «Географические названия Горьковской области» пишет о том, что документы XVIII века свидетельствуют, что село действительно называлось Покровским. Пребывание же Екатерины II в Черновском — это исторический факт.

Первые сведения о селе

1552 год — Поход Ивана Грозного на Казань. Десятый «стан»Ивана Грозного был «на озере на Дубровке, на берегу Пьяны в четырёх верстах от села Черновское, где и был основан монастырь, названный Никольским». Ныне на месте монастыря находится часовня (д. Ниловка).

1576 год — Введение воеводского правления в Арзамасском уезде, куда входило село Черновское.

1576 год — Село Черновское становится волостным центром Арзамасского уезда.

1593 год — Первое упоминание в историческом документе о селе Черновском. («Лета 7101 генваря в 24 день… А книги межевые писал церковный дьячок от Николы Чудотворца из Ыванова поместья Ермолова ис Чернавскова Меншута Онфилоев». Арзамасские поместные акты 1578—1618).

XVII век — Владеет селом Черновское стольник Дмитрий Михайлович Ермолов.

В.М.Смирнова, учитель истории
Черновской средней школы

«Первоначальным учителем А.П.Ермолова был их же крепостной дворовый человек по имени Алексей, который по букварю и с знаменитою указкою учил грамоте будущего великого полководца.
Отец Ермолова был слишком занят службою, чтобы заниматься сыном; сведущего учителя, которые были тогда и редки и дороги, он не мог ему нанять по недостатку средств, а потому и поместил его сначала в семейство своего родственника, орловского же помещика Щербинина, а потом в дом Левина. Отеческие же заботы о воспитании сына ограничивались тем, что он с малолетства твердил ему о необходимости усердной и ревностной службы.

Неопределенность положения Алексея Петровича Ермолова в семье его родственников заставила отца его отправить сына в Москву, в университетский благородный пансион, где он и был сдан на руки профессору Ивану Андреевичу Гейму.

Образование, стоявшее в то время вообще на низкой ступени, в последние годы царствования Екатерины приняло ещё более ложное направление от нашествия в Россию иностранцев, и в особенности французов. Из всех тогдашних преподавателей не много таких, которых нельзя было, по всей справедливости, назвать шарлатанами или невеждами.

— Бедное состояние семьи моей, — говаривал Ермолов, — не допустило дать мне нужное образование. Вознаградить впоследствии недостатка знаний не было времени. (Хотя, добавим от себя, Алексей Петрович Ермолов читал очень много и обладал начитанностию довольно замечательною).

— Шарлатаны, — говаривал он также, — учили взрослых, выдавая себя за жрецов мистических таинств; невежды учили детей, и все достигали цели, то есть скоро добывали деньги. Между учителями были такие, которые, стоя перед картою Европы, говорили: Paris, capitale de la France… cherchez, mes enfants! {Париж, столица Франции... ищите, дети мои! (франц.)} — потому что сам наставник не сумел бы сразу ткнуть пальцем в свой Париж».

Н.С.Лесков, «Алексей Петрович Ермолов.
Биографический очерк»

«Занятый службою, отец Ермолова не имел времени сам заниматься с сыном, а нанять для него сведущего учителя не было средств: такие учителя в то время были очень дороги. Свое участие в воспитании сына старик ограничил тем, что с самого малолетства внушал ему служить со всевозможным усердием и ревностию. «Твердил я ему также, — писал впоследствии Пётр Алексеевич, — что когда требует государь и отечество службы, служить, не щадя ничего, не ожидая награды, ибо наша обязанность только служить».

Н.Ф.Дубровин, "Алексей Петрович Ермолов
при его назначении на Кавказ"

«Увы, мы почти ничего не знаем о… первом учителе, даже его фамилию. Единственное, что можно определить, — это его отчество и возраст.

Обратимся для этого к материалам четвертой переписи населения. Староста села Лукьянчиково Иван Игнатов подал в ревизскую комиссию список дворовых людей села. В нём, как обычно, вместо их фамилий указывалось усечённое отчество. В списке значился Алексей Степанов. Несомненно, это первый учитель полководца, так как других Алексеев в том перечне нет. В 1782 году, когда проходила перепись, ему исполнилось 22 года. Значит, разница в возрасте Алексея Степановича и его ученика составляла 17 лет».

В.Власов, "Отец полководца"

«Алексей Петрович сначала учился у дворового служителя Алексея по букварю с резною указкою, расписанной синими фигурками. Потом поступил он в богатый дом одной вдовы, где он был какой-то неопределённой фигурой, потому что тут же был один возлюбленный племянник. Дама эта была вдова наместника; она, как и все подобные ей особы того времени, была пропитана чванностью. Тогдашние наместники избирались лично самою императрицею Екатериною; способности и знания их были известны как нельзя лучше; доверенность к ним была неограниченна; они управляли губерниями двумя, тремя и более. Это были совершенные сатрапы персидские. Такое положение, естественно, увеличивало гордость в родственницах и супругах этих особ».

М.П.Погодин, "Алексей Петрович Ермолов.
Материалы для его биографии"

«Наместником, о вдове которого идет речь, был генерал-поручик Евдоким Алексеевич Щербинин, приходившийся Ермоловым дальним родственником. Это был человек далеко не заурядный. В 1778—1779 годах он исправлял обязанности наместника Смоленского и Орловского, а в 1779—1781 годах — Харьковского и Воронежского. Это был образец талантливого екатерининского администратора. Человек образованный, он был любитель музыки и искусств вообще. Будучи губернатором Слободско-Украинской губернии, покровительствовал мудрецу и философу Григорию Сковороде.

Он умер в 1783 году, когда Ермолову было шесть лет. Если верить данным Погодина — а не верить им нет оснований, поскольку они почерпнуты из рассказов самого Ермолова, — то Алексей Петрович попал в дом Щербининых уже после смерти Евдокима Алексеевича.

Характер человека проявляется уже в детстве. Одной из определяющих черт ермоловского характера было повышенное самолюбие и уязвимость. И легко себе представить, как мучительно было ему сознавать двусмысленность своего положения в доме Щербининых, где двусмысленность эта уже не искупалась возможностью общения со столь незаурядной личностью, какой был покойный хозяин дома.

Не вдаваясь в психоаналитику, можно с уверенностью сказать, что эта детская травма — холодность родителей («Отец Ермолова был слишком занят службою, чтобы заниматься сыном», — писал Лесков в очерке, посвященном Ермолову), унизительная зависимость от высокомерной вдовы Щербининой — долго требовала компенсации, провоцируя страстное желание доказать свое превосходство над жестокими обстоятельствами, формируя то саркастическое высокомерие, о котором писали даже расположенные к Ермолову современники».

Я.Гордин, "Ермолов: солдат и его империя".
(Журнал "Звезда")

Московский университетский пансион

Благородный пансион при Московском университете был открыт в 1779 г. куратором М.М.Херасковым для проживания детей провинциального дворянства «на полном пансионе» и обучения их по университетской программе, что позволяло готовить их к поступлению в университет. Расцвет Благородного пансиона начинается с 1791 г., когда его инспектором был назначен профессор А.А.Прокопович-Антонский. По его инициативе для пансиона был приобретен и перестроен дом на углу Тверской улицы и Газетного переулка (в этом переулке находилась знаменитая университетская типография Новикова и выпускалась газета «Московские ведомости»).

Образование в Благородном пансионе носило энциклопедический характер с уклоном в развитие литературного вкуса и дарований воспитанников. Число пансионеров быстро росло, на учёбу сюда приходили и многие отпрыски столичного дворянства, к первому десятилетию XIX века количество воспитанников достигло 300 человек. Занятия с ними вели лучшие профессора Московского университета (особую любовь среди них снискал профессор российской словесности А.Ф.Мерзляков). Пансион часто навещали маститые литераторы (Н.М.Карамзин, И.И.Дмитриев), с 1811 г. здесь происходили заседания основанного при университете Общества Любителей Российской Словесности.

В свою очередь, и сам пансион стоял у истока многих будущих открытий русской литературы. В пансионских изданиях увидели свет первые стихотворения В.А.Жуковского и М.Ю.Лермонтова, в разные годы здесь воспитывались братья Тургеневы, А.С.Грибоедов, В.Ф.Одоевский, С.П.Шевырёв, Д.В.Веневитинов, будущие государственные деятели (среди которых А.П.Ермолов, Д.В.Дашков, братья Милютины), многие декабристы. В качестве элитарного дворянского учебного заведения Благородный пансион послужил непосредственным прообразом Царскосельского лицея.

«История Императорского Московского университета»

Заметки на полях

«Я слышал от людей, знавших Ермолова в молодости, что он всегда любил серьёзное чтение и хорошо знаком с классиками. При этом он не терпел пьянства и картёжничества; последнее он строго преследовал, хотя страсть эту очень трудно вывести между его соотечественниками. Это единственная вещь, где он выказывал нетерпимость, особенно если чувствовал некоторое уважение к лицу, имевшему этот порок».
Д.И.Писарев

Иван Андреевич Гейм

Профессор Московского университета. Родился в Германии в 1758 г., учился в Геттингенском университете. В 1779 г. в качестве гувернера при сыне А.А.Лопухина переселился в Россию, определился лектором немецкого языка и классических древностей, потом был профессором и инспектором благородного пансиона, читал на русском языке историю и статистику. Умер в 1821 г. Гейм оставил целый ряд географическо-статистических трудов: «Versuch einer vollstondigen geographisch-topographischen Encyclopedie des Russischen Reichs»(1) (Геттинген, 1796), «Руководство к коммерческой науке» (М., 1804), «Начертание всеобщего землеописания» (М., 1811 и 1817—1819), «Опыт начертания статистики главнейших государств» (М., 1821) и др. Во всех этих трудах Гейм является последователем направления, известного под именем университетской статистики и выразившегося в трудах Ахенваля и Шлецера. Другая область трудов Гейма относится к практическому языковедению: «Russische Sprachlehre fur Deutsche»(2) (M., 1789), перевед. на польский и финский яз. «Словарь немецко-русско-французский» (М., 1796—97) и др. Кроме того, Гейм написал: «Ueber den Zustand der Wissenschaften in Russland unter Paul I» (3) (M., 1799; и на русск.) и составил «Каталог библиотеки гр. А.К.Разумовского». В 1810—11 гг. издавал «Moscovitische Zeitung» (4).

(1) - "Попытка полной географически-топографической энциклопедии Русской империи" (нем.)
(2) - "Обучение русскому языку для немцев" (нем.)
(3) - "О состоянии наук в России при Павле I" (нем.)
(4) - "Московская газета" (нем.)

"Энциклопедический словарь Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона". М. М.

«Много лет спустя, уже будучи генералом, Ермолов не проезжал Москвы без того, чтобы не посетить старика Гейма, которому был обязан развитием любви как к естественным наукам, так и к изящной словесности и живым и мертвым языкам. Математике он учился у педагога Крупеникова, блестяще овладев всеобщею арифметикой и искусством землемерия, или геометрией».

О.Н.Михайлов, «Генерал Ермолов»

Антон Антонович Прокопович-Антонский

Прокопович-Антонский Антон Антонович (1762 [Год рождения Прокопович-Антонского точно не установлен: указывают еще 1753 и 1771 гг., но последний следует признать безусловно неверным, ввиду последующих точно известных годов.] — 1648) — писатель, воспитанник Киевской духовной академии и Московского университета, где занимался преимущественно науками медицинскими и естественными; будучи профессором того же университета, первый преподавал «натуральную историю» на русском языке и сельское хозяйство (кроме того — энциклопедию и минералогию). В Благородном университетском пансионе Прокопович-Антонский был инспектором, потом директором и много сделал для улучшения пансионского воспитания и образования. В качестве «визитатора» он посещал училища в Московской и других губерниях и всюду старался способствовать их развитию. В последние годы жизни заведовал земледельческой школой московского Общества сельского хозяйства, а также изданием журнала и трудов его; был вторым вице-президентом; состоял членом и председателем возникших тогда при Московском университете обществ: «Общества русских ученых», «Общества любителей русской словесности» (принимал самое деятельное участие в издании 26 томов «Трудов» Общества), «Собрания университетских питомцев» и «Собрания питомцев университетского благородного пансиона».

«Энциклопедический словарь
Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона». В. Р-в.

«Из пансиона, по переселении родителя из Москвы, он попал в Петербург, к знаменитейшему того времени математику Лясковскому, ученому, но в то же время и педанту. Однако он заслужил его привязанность и платил ему тем же».

М.П.Погодин, «Алексей Петрович Ермолов.
Материалы для его биографии»

«Не успехи, а лета определяли окончание воспитания; кто искал репутации образованного молодого человека — на что тоже установилась мода, — тот в 14 лет уже садился за энциклопедистов. Вольтер и Руссо были настольными книгами; главное дело состояло в том, чтобы прочесть их, а потому это знание не много оставляло следов. «При тогдашних нравах тогдашнее юношество в скоромных французских романах находило ближайшее и непосредственное применение к делу».

В.Ф.Ратч, «Сведения об Алексее Петровиче Ермолове»

Читать следующую главу